*В состав Комитета были избраны все трое братьев Арманд. «… В последние дни перед закладкою, когда на Музей сыпались пожертвования со всех сторон, казначей Комитета Шульц сообщил мне, что член-учредитель Комитета Адольф Арманд передал ему 3000 рублей. Имя Арманд одно из лучших в коммерческой Москве, репутация фабрики их в Пушкине такого высокого качества в смысле устройства быта рабочих, платой, школой, гигиеническим помещением, больницей, что мне казалось внесение 3000 рублей на устройство Музея членом-учредителем Комитета каким-то недоразумением.
Встречи с Адольфом Евгеньевичем Армандом в заседаниях Комитета произвели на меня впечатление, что этот человек очень любезный, скромный, не позволяющий себе важничать и резонировать по купецки… Личная беседа с ним, казалось мне, могла бы повести к результату более важному для дела музея и более достойному почтенного имени, им носимого. < На другой же день я решился поехать к нему в Пушкино. Дела не позволили выбраться из Москвы ранее 8 часов вечера. Поезд прибыл туда уже, когда было темно. Дом Армандов оказался верстах в двух от вокзала…Ворота фабрики были уже заперты. Из, однако, нам отворили. Подъезжаем к дому нашего Арманда (домов три по количеству братьев), в окнах темно, лишь в одном окне огонь. Позвонили, вышла служанка и сказала, что господа легли уже спать, что они ложатся в 9 часов. Что тут было делать? Тут выручила та же служанка вопросом: «Да кто Вы будете?» Я назвал своё звание и имя. «Ах, вчера и эти дни слышала, это у вас был царь? Подождите, я пойду, доложу. Хозяин ещё не спит, у него в спальне огонь».